Эсхатология. Дискуссия о православной эсхатологии
БОГОСЛОВСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ
“ЭСХАТОЛОГИЧЕСКОЕ УЧЕНИЕ ЦЕРКВИ ”
Москва, г/к “Даниловский” 14-17 ноября 2005 г.
Проф. Христос Яннарас,
Афинский Университет
ЭСХАТОЛОГИЯ: КОНЕЦ ВРЕМЕНИ ИЛИ ОСВОБОЖДЕНИЕ ОТ ВРЕМЕНИ
Когда Церковь говорит о «последних» событиях, то показывает свою веру-доверие и надежду на
Христа. Она говорит не о том, что знает как исторический опыт, а о том, на что уповает.
Церковный факт - это еще не религия в истории человека , и не лучшая из всех религий. Религии дают кодифицированные «убеждения» о загробной жизни и о конце мира . Религии - это порождения естественной, инстинктивной необходимости, которую имеет человек для метафизической уверенности, - необходимости, главным образом, для психологической уверенности, что его я «спасется», т.е. продолжит существовать вечно, что его я будет бесконечно счастливо.
Церковь - это . Она благовествует свободу человека от необходимостей, которые навязывает ему его тварная и смертная природа, т.е. свободу от времени, места, тления и смерти, свободу от инстинктивной необходимости человека в религии. В Церкви «побеждаются естества уставы».
Побеждаются и «мысленные идолы», интеллектуальные и психологические лжеутешения религии относительно «последних судеб».
Пожалуй, для того, чтобы осязать нечто из реальности (истины) Церкви, мы постоянно должны иметь перед собой факт отличия Церкви от религии. Мы ни на минуту не должны забывать мудрое изречение, что в самолете , который попадает в зону сильной турбулентности, не ни одного безбожника.
Все религиозны в силу инстинктивной необходимости , биологической необходимости.
Церковь ничего не знает о последних днях. Она, вверяет себя любви Божией и надеется. Это доверие является иным видом знания - не психологического или «мистического» - а знания, которое возникает из отношения и которое мы, люди, вкушаем всякий раз, когда воистину влюблены. Такое знание приносит евангельское слово, поэтому язык церковный не повинуется языку науки, нашему повседневному языку, пределы которого являются пределами нашего мира (нем.: Виттгештайн).
Благовестие Церкви воплощается в наш язык , но не вмешается в понятия нашего языка, не исчерпывается значениями нашей мирской эмпирики. Церковь благовествует «то, что око не видело и ухо не слышало и что на сердце человеку не приходило» (1 Кор. 2,9), она отсылает к «неизреченным глаголам, которых человеку нельзя пересказать» (2 Кор.12,4).
Поэтому можно слушать язык церкви и воспринимать по-иному церковный язык, словно речь идет о языке еще одной религии . Можно петь вместе с Церковью, что смерть «попирается смертью» и в то же время считать , что человек победит смерть своими личными добродетелями, своими заслуживающими награды религиозные достижениями. Другими словами, может произойти то, что случилось с книжниками и фарисеями, в высшей степени религиозными людьми эпохи Христовой.
Перед ними был воплотившийся Сын Отчий, Слово Причинной Власти, облеченное материальной и ограниченной плотью (сколь материален и ограничен и язык Его евангелия). И даже не подозревая, к какому откровению вело это материальное личное присутствие, верили (с достохвальной религиозной верой), что Он «беса имеет и князем бесовским» упраздняет естества уставы (Мф.12,24).
Опыт участников церковного события полагает в качестве условия для подхода к уразумению смысла евангельского языка апофатизм: апофатическая версия значений. Напомню семантическое определение апофатизма. Это невозможность исчерпать истину в ее формулировке - между пониманием формулировок истины и знанием истины существует расстояние, которое можно покрыть только эмпирически.
Мы не можем даже одного слова сформулировать об эсхатологическом уповании Церкви без радикального апофатизма церковного языка. Если мы отвергнем апофатическую выразительность и захотим быть честными и последовательными
Христианская эсхатология - раздел эсхатологии (от др.-греч. ἔσχατος - «конечный», «последний» + λόγος - «слово», «знание»), который отражает воззрения христиан на вопрос о Конце света и Второго Пришествия Христа. Христианская эсхатология, подобно иудейской эсхатологии, отвергает цикличность времени и провозглашает конец этого мира.
В христианстве эсхатологию можно условно разделить на общую и частную. Первая говорит о судьбе этого мира и о том, что ожидает его в конце. Частная эсхатология учит о посмертном бытии каждого человека .
Огромную роль для христианской эсхатологии играет хилиазм (или милленаризм) и мессианизм. Большинство христианских конфессий верит в ту или иную форму установления тысячелетнего царства, то есть милленаризм. Кроме того все христиане находятся в ожидании второго пришествия Мессии, явление которого и будет концом этого мира и установления царства Божьего, то есть мессианизм.
Эсхатология /от греч. eshatos - последний, конечный, logos - учение/ - учение о конечных судьбах мира и человечества. Согласно Священному Писанию, история - это не просто бессмысленная, хаотическая борьба одного против всех и всех против одного, а Божий путь к новому, лучшему миру. Ко всем явлениям истории и жизни христианство подходит прежде всего с этических позиций. Историческая судьба, как отдельных людей, так и целых народов, определяется их нравственностью.
Как дом без крыши, так и учение о спасении без эсхатологии было бы неполным. Эсхатология даёт ответы на самые сокровенные вопросы человеческой души - что ждет человека после того, как он войдет в "вечный свой дом". Сын Сихаров увещевает каждого странника: "Во всех делах твоих помни о конце твоем и вовек не согрешишь".
Эсхатологические настроения бывают особенно напряженными в переходные, кризисные периоды истории.
Можно сказать, что первоапостольская церковь была всецело охвачена эсхатологическим ожиданием. "И мир проходит, и похоть его, а исполняющий волю Божию пребывает вовек. Дети! Последнее время" (1 Ин. 2,17-18). "Впрочем близок всему конец. Итак будьте благоразумны и бодрствуйте в молитвах" (1 Пет. 4,7). "Долготерпите и вы, укрепляйте сердца ваши, потому что пришествие Господне приближается" (Иак. 5,8). Весь Новый Завет пронизан эсхатологической нравственностью. Примечательно, что Иммануил Кант в своем труде "О последних вещах" (1789) пишет, что человек для достижения своих высоких идеалов любви и добра, живущих в его сердце, нуждается в вечности. Об этом стремлении к совершенству пишет и апостол Павел: "Ибо мы отчасти пророчествуем; когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится" (1 Кор. 13,9-10).
Христианская эсхатология исходит из того, что вместе с явлением в этот мир Сына Божия наступил завершающий этап мировой истории, что отныне мы живем под "знаком конца" как незримой реальности, которая закончится судом живых и мертвых.
Эсхатология Нового Завета раскрывается в многочисленных символах и притчах как ожидание и исполнение планов Божиих, предреченных издревле пророками. Это не точно сформулированная программа событий, а скорее вера в наступление царства Божия, грядущего во славе и силе.
Характерные элементы христианской эсхатологии представлены в богодухновенных посланиях апостола Павла, где он говорит о смерти как о последнем враге, который в конце концов будет окончательно побежден Силой Божией. Воскрешение из мертвых рассматривается апостолом Павлом как грядущее событие, воодушевляющее уже теперь всех тех, кто воскрес со Христом, чтобы ходить с Ним в обновленной жизни (Рим. 6,4). Верою в окончательную победу над тлением и смертью пронизаны все его послания. Для него самого смерть уже является не утратой, а приобретением. О себе он говорит: "Имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше" (Флп. 1,23).
Можно прямо сказать, что эсхатология, или "направленность к концу времени" составляет первооснову христианства, ибо только она, по справедливому утверждению многих теологов, разрешает все скорби и чаяния людей. Она важна для христианства, поскольку представляет собою руководящие этические принципы высокого уровня, ибо эсхатология учит, что Сам Христос в конце нашего земного поприща предстанет перед нами как строгий и справедливый судья над всеми нашими делами и помыслами.
Хотя эсхатология имеет разные оттенки, в последнее время Церковь ко всему происходящему на земле применяет провиденциональные оценки, ибо нельзя прикладывать печать абсолютного и вечного Христова учения к различного рода социальным и экономическими доктринам. [Провиденционализм /от лат. providentia - провидение/ - понимание исторического процесса как пути к эсхатологическому Царству Божию.]
Эсхатоло́гия от гр. εσχατος - крайний, последний - учение о последних вещах, о конечной судьбе мира и человека. Эсхатология всегда занимала религиозную мысль.
Эсхатологические представления в языческом мире
Представления о загробном существовании - томлениях в подземном царстве мертвых, мучениях, странствованиях в призрачном мире или упокоении и блаженстве в стране богов и героев - распространены повсеместно, и это является ясным свидетельством того, что эти представления не возникли из человеческой фантазии, а происходит из Божественного откровения. Хотя они и имеют, по-видимому, глубокие психологические корни - но это тоже можно рассматривать как свидетельство того, что душа помнит о своем бессмертии.
По мере проникновения религии нравственными идеями появляются и представления о загробном суде и возмездии, хотя религия стремится обеспечить верующему загробное блаженство помимо его нравственных заслуг - посредством заклинаний или иных религиозных средств, как мы видим это у египтян, а впоследствии у греков или у гностиков.
Наряду с вопросом о судьбе единичной человеческой личности может возникнуть вопрос и о конечной судьбе всего человечества и всего мира - о «кончине мира», например у древних германцев (сумерки богов), или в парсизме (хотя трудно определить время возникновения его эсхатологии).
Эсхатология в Ветхом Завете
У ветхозаветных евреев индивидуальная эсхатологии, т. е. совокупность представлений о загробном существовании отдельной личности, вытесняется из области собственно религиозного интереса, который сосредоточивается на эсхатологии национальной или универсальной, т. е. на представлениях о конечной судьбе Израиля, народа Божия, а следовательно, и дела Божия на земле.
В народных верованиях таким концом естественно являлось возвеличение Израиля и его национального царства как царства самого Ягве, Бога Израиля, и Его Помазанника или Сына - народа Израиля, олицетворяемого в царе, пророках, вождях, священниках.
Пророки вложили в представление о царстве Божием высшее духовное содержание. Это царство не может иметь исключительно национального значения: его осуществление - конечная реализация святой воли Божией на земле - имеет универсальное значение для всего мира, для всех народов. Оно определяется прежде всего отрицательно как суд и осуждение, обличение и ниспровержение всех безбожных языческих царств и вместе с тем всей человеческой неправды и беззакония. Этот суд по своей универсальности касается не одних язычников , врагов Израиля: он начинается с дома Израиля, и, с этой точки зрения, все исторические катастрофы, постигающие народ Божий, представляются знамениями суда Божия, который оправдывается самой верой Израиля, является божественно необходимым.
С другой стороны, конечная реализация царства определяется положительно как спасение и жизнь, как обновление, касающееся духовной природы человека и самой внешней природы.
Во время пленения вавилонского и после него эсхатология евреев получает особенно глубокое и богатое развитие вместе с мессианскими чаяниями.
И в той, и в другой проповеди царство Божие как совершенное осуществление воли Божией на земле («яко на небеси») сознается прежде всего как суд, но вместе и как спасение. Оно приблизилось, пришло, хотя и без видимой катастрофы; оно уже среди людей, в лице Иисуса, который сознает себя единородным Сыном Божиим , помазанным Духом, и именуется «Сыном Человеческим » (как у Даниила или в книге Еноха), т. е. Мессией , Христом. Мессия вмещает в себе царство, является его средоточием, носителем, сеятелем. В нем осуществляется Новый Завет - внутреннее, совершенное соединение божеского с человеческим, залогом которого служит то единственное в истории интимное, непосредственное соединение личного самосознания с Богосознанием, какое мы находим у Иисуса Христа и только у Него.
Внутренняя духовная сторона царства Божия в человечестве находит здесь свое полное осуществление: в этом смысле царство Божие пришло, хотя и не явилось еще в полноте своей славы. Иисус Христос есть «суд миру сему» - тому миру, который «не познал» и не принял Его; и вместе Он «спасение» и «жизнь» для тех, кто «познает», принимает Его и «творит волю Отца», в Нем скрывающуюся, т. е. становится «сыном царства».
Это внутреннее соединение с Богом во Христе, это духовное созидание царства Божия не упраздняет, однако, веры в окончательную реализацию этого царства, его «явления» или пришествия «в силе и славе». Последнее слово Иисуса к синедриону , слово, за которое Он был осужден на смерть, было торжественным засвидетельствованием этой веры: «Я ешь (сын Благословенного); и вы узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных» (Мк. 14: 62). Сознавая Себя средоточием «царства», Иисус не мог не ощущать его непосредственной близости (Мк. 13: 21 , сл.), хотя срок наступления его Он признавал известным одному Отцу (там же; ср. Деян. 1: 7); но сознание непосредственной близости царства, или «мессианское самосознание» Христа имело для Него практическим последствием сознанную необходимость страдания и смерти - для искупления многих, для спасения их от суда и отвержения, связанного с немедленным наступлением того царства, из которого они, по внутреннему своему отношению к нему, сами себя исключают.
Заповедь Отца - в том, чтобы не судить, а спасти мир. Не явление во славе среди легионов ангелов , а крестная смерть - вот путь к внутренней победе над миром и человеком. И тем не менее эта крестная смерть тоже не упраздняет эсхатологию царства: она влагает в нее лишь новый смысл.
Первое поколение христиан всецело проникнуто мыслью о близости царства: не успеете обойти городов Израиля, как придет Сын Человеческий (Мф. 10: 23); не прейдет род сей (поколение, γενεά), как все это будет (Мк. 13: 30); любимый ученик Христов не умрет до пришествия царства. Падение Иерусалима есть знамение скорого пришествия (Мк. 13: 24 ; Лк. 21: 27), и если во время осады и штурма Иерусалима иудеи ежеминутно ждали славного и чудесного явления Мессии, то и среди христиан первого века эти ожидания сказываются с неменьшей силой, являясь утешением в скорби и гонениях и вместе выражением живой веры в непосредственную близость Христа. Последние времена приблизились (Иак. 5: 8 ; 1 Пет. 4: 7 ; 1 Ин. 2: 18), Господь приидет скоро (Откр. 22: 10 и сл.); спасение ближе, чем при начале проповеди, ночь проходит и наступает рассвет (Рим. 13: 11 -12).
Воскресение Христа как первая победа над смертью служило ручательством окончательной победы, общего воскресения, освобождения всей твари от рабства тлению; «явления Духа» служат залогом конечного торжества Духа, одухотворения вселенной. «Чаяние воскресения мертвых» - так резюмирует ап. Павел свое исповедание и вероучение (Деян. 23: 6).
В рамки традиционной эсхатологии (антихрист, собрание Израиля, суд, воскресение, царствование Мессии, рай и т. д.) апостол влагает основную христианскую мысль: в воскресении и славном осуществлении царства совершается конечное соединение Бога с человеком, а через него и со всей природой, которая вся преображается, освобождается от тления; Бог будет все во всем (1 Кор 15).
Первые христиане и апостолы умерли, не дождавшись «спасения»; Иерусалим разрушен; языческий Рим продолжает царствовать - и это вызывает сомнения. Являются насмешники, которые спрашивают, где же обетования о пришествии Христа? С тех пор, как почили отцы, все остается по-прежнему, как было от начала творения. В ответ этим насмешкам второе послание Петра указывает, что как некогда прежний мир погиб от потопа, так нынешнее небо и земля блюдутся огню, сохраняемые на день суда и погибели нечестивых. Одно надо знать - что «у Господа один день, как тысяча лет, и тысяча лет, как один день» (2 Пет. 3: 8 ; ср. Пс. 89: 5), - почему отсрочка в исполнении обетования должна объясняться не медлительностью, а долготерпением (2 Пет. 3: 15).
Этот текст, в связи с преданием о хилиазме, вызвал многочисленные толкования; между прочим он вызвал ожидание кончины мира около года, а затем в XIV в., так как «тысячелетнее царство» стали считать наступившим со времен Константина .
Эсхатология в целом является едва ли не одним из первых догматов христианства; первый век был эпохой ее расцвета.
Последующие века жили преданиями ранней христианской и отчасти иудейской эсхатологии, причем с течением времени отпадали некоторые старинные предания (например, чувственное представление о хилиазме , которое играло значительную роль в иудейской апокалиптике и было заимствовано христианами первых веков: см., например, фрагм. Папия).
Из позднейших придатков отметим представление о мытарствах , некогда игравшее важную роль у гностиков , но усвоенное и православными.
Эсхатология западной церкви обогатилась учением о чистилище. Средневековая догматика схоластически разработала все частные вопросы о «последних вещах»; в «Сумме богословия» Фомы Аквинского можно найти подробные сведения о различных отделах загробного мира, о местопребывании праотцев, детей, умерших до крещения, о лоне Авраама , о судьбе души после смерти, об огне чистилища, о воскресении тел и т. д.
Художественное выражение этих воззрений мы находим в «Божественной комедии» Данте , а у нас - в апокрифической литературе о рае и аде, «хождениях по мукам» и проч., которая тянется в течение долгих веков и начатки которой следует искать в ранних апокрифических апокалипсисах.
Современная мысль относится к эсхатологии индифферентно или отрицательно; те из проповедников христианства, которые стремятся приспособить его к требованиям современной мысли, дабы открыть ему широкий доступ в круг интеллигенции, нередко совершенно искренно силятся представить как случайный придаток христианства, как временный и преходящий момент, как нечто привнесенное в него извне той исторической средой, в которой оно возникло.
Уже для греческой интеллигенции эсхатология апостола Павла служила соблазном, как мы видим это по впечатлению, произведенному его речью перед ареопагом : «услышав о воскресении мертвых, одни насмехались, а другие говорили: об этом послушаем тебя в другое время» (Деян. 17: 32 , ср. Деян. 24: 25).
Тем не менее и теперь всякий добросовестный историк, научно изучающий историю христианства, вынужден признать, что христианство как таковое, т. е. как вера в Христа, Мессию Иисуса, необходимо от начала было связано с эсхатологией, составлявшей не случайный придаток, а существенный элемент евангелия царства. Не отказываясь от самого себя, христианство не может отказаться от веры в Богочеловечество и в царство Божие , в конечную, совершенную победу, реализацию Бога на земле, - от верования, выраженного апостолом в первом послании к Коринфянам (1 Кор. 15: 13 , сл.).
Отдельные образы христианской эсхатологии можно объяснять исторически, но основная идея ее, засвидетельствованная жизнью и смертью Христа Иисуса и всем Новым Заветом, начиная с молитвы Господней, представляет и до сих пор жизненный вопрос христианства - веры «во Единого Бога Отца Вседержителя». Есть ли мировой процесс безначальный, бесконечный, бесцельный и бессмысленный, чисто стихийный процесс, или же он имеет разумную конечную цель, абсолютный (т. е. на религиозном языке божественный) конец? Существует ли такая цель или абсолютное благо (т. е. Бог) и осуществимо ли это благо «во всем» (царство небесное - Бог все во всем), или же природа представляет вечную границу для его осуществления и само оно является лишь субъективным, призрачным идеалом? У христианства возможен на это лишь один ответ.
Использованные материалы
- Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона.
- (греч. eschatos последний, конечный и logos слово, учение) религиозное учение о конечных судьбах мира и человека. Следует различать индивидуальную Э., т.е. учение о загробной жизни единичной человеческой души, и всемирную Э., т.е. учение о цели… … Философская энциклопедия
- (от греч. последний, конечный, учение) религ. учение о конечных судьбах мира и человечества, в основе к рого лежит концепция о нарушении человеком своих обязательств перед Богом (богами) и последующей расплате за это: гибели… … Энциклопедия культурологии
эсхатология - и, ж. eschatologie f. <гр. eschatos крайний, последний + logos знание. В различных религиях учение, представление о конце мира, о конечных судьбах человечества, о так наз. загробной жизни и т. п. Иудейская эсхатология. Христианская эсхатология … Исторический словарь галлицизмов русского языка
ЭСХАТОЛОГИЯ, эсхатологии, мн. нет, жен. (от греч. eschatos крайний, последний и logos учение) (ист. рел.). В различных религиях учение, представление о конце мира, о конечных судьбах человечества, о т.н. загробной жизни и т.п. Иудейская… … Толковый словарь Ушакова
- (от греч. ἔσχατον «конечный», «последний» + λόγος «слово», «знание») система религиозных взглядов и представлений о конце света, искуплении и загробной жизни, о судьбе Вселенной и её переходе в качественно новое состояние. Также … Википедия
- (греч. eschatos последний и logos учение) религиозное учение о конце истории и конечной судьбе мира. Впервые Э. получила оформление как стройная система представлений в мессионерской деятельности иудейских пророков. Их пророчества о грядущих… … Новейший философский словарь
И; ж. [от греч. eschatos последний и logos учение] Религиозное учение о конце мира, о конечных судьбах мира и человека. Православная э. Христианская э. Мусульманская э. ◁ Эсхатологический, ая, ое. Э ие сочинения, сказания. * * * эсхатология (от… … Энциклопедический словарь
Христианство Портал:Христианство Библия Ветхий Завет · Новый Завет … Википедия
Эсхатология - (греч. учение о последних вещах), система представлений о конечных судьбах отдельных людей, человечества и всего мира. В этом Э. перекликается с апокалипсисом. В Ветхом завете Э. касается прежде всего будущего Израиля. В последнее… … Словарь античности
эсхатология - и; ж. (от греч. éschatos последний и lógos учение) см. тж. эсхатологический Религиозное учение о конце мира, о конечных судьбах мира и человека. Православная эсхатоло/гия. Христианская эсхатоло/гия. Мусульманская эсхатоло/гия … Словарь многих выражений
Книги
- Пришествие Бога. Христианская эсхатология , Мольтман Ю.. В этом основательном труде, вышедшем в 1995 г., выдающийся немецкий богослов возвращается к своим главным идеям, которые он высказал в "Теологии надежды" (1964 г.), ставшей богословским…
- Дух жизни. Целостная пневматология , Мольтман Юрген. В основе этой книги лежит идея безусловного принятия жизни и всеобъемлющего`благоговения перед жизнью`. Она опирается на богословие, которое вырастает из жизненного опыта, постигаемого не в…
Ваше Святейшество, Ваши Высокопреосвященства и Преосвященства, досточтимые отцы, братья и сестры, уважаемые участники настоящей конференции!
Сегодня мы открываем очередную международную богословскую конференцию Русской Православной Церкви. Проведение подобных форумов становится традицией. Это одна из важнейших форм деятельности Синодальной Богословской комиссии, в задачи которой входит организация обсуждений фундаментальных и наиболее актуальных богословских тем и проблем, а также координация научно-богословской работы в нашей Церкви.
На нынешней конференции будет представлено около 60 докладов. Мы рассмотрим эсхатологическое учение Церкви с разных точек зрения.
Прежде всего-в библейской перспективе. Имеется в виду эсхатологическое видение, содержащееся как в ветхозаветных книгах, так и в Новом Завете Господа нашего Иисуса Христа, то есть в текстах Священного Писания, которые являются нормативными для церковного вероучения.
Нами будут рассмотрены эсхатологические аспекты древних вероучительных споров и соответствующих соборных решений, в которых было сформулировано догматическое учение Церкви. Определения церковных соборов по вероучительным вопросам являются теми опорами, на которых непоколебимо стоит здание церковной веры. Ибо это были не выводы человеческого разума, но деяния, совершаемые по действию Духа Святого и потому подтверждающие данное ранее Откровение Божие.
Следующий ракурс наших исследований-это эсхатология в святоотеческом предании. Отцы и Учители Церкви в своих писаниях истолковывали Слово Божие и истины церковной веры. Они также обсуждали сложные богословские вопросы, на которые нет ясного ответа в Божественном Откровении. Применительно к эсхатологии это особенно важно, так как глубоко таинственные эсхатологические обетования Божии требуют для своего постижения богопросвещенного разума.
Есть еще один важнейший источник наших знаний о том, как Церковь издревле переживает и выражает свое эсхатологическое видение: это богослужение. Литургическим свидетельствам также будет посвящено несколько докладов.
Эсхатология является одной из важнейших тем современной богословской и религиозной мысли. К ней обращались как православные, в частности русские, так и инославные авторы. Мы услышим сообщения о новейших интерпретациях христианской эсхатологии, которые следует рассматривать и оценивать в свете церковного вероучения и святоотеческого предания. Такой диалог представляется весьма полезным и плодотворным.
Наконец, на нашей конференции будет уделено внимание современным проблемам церковной жизни, связанным с эсхатологией. Хорошо известно, что в разные исторические эпохи наблюдалось оживление эсхатологических ожиданий и настроений, которые порой приобретали крайние формы. Рассмотрению современных эсхатологических представлений будет посвящено несколько докладов, а также круглый стол «Глобализация и эсхатология».
Обращение к отдельным аспектам должно, в конечном счете, способствовать выявлению эсхатологического учения Церкви в свете ее целостного вероучения. А лучше сказать наоборот: мы должны не эсхатологию понять как один из элементов вероучения, но само вероучение увидеть в его эсхатологическом аспекте.
Остановлюсь на существенных чертах этого эсхатологического характера церковной веры.
Термин «эсхатология» происходит от греческого слово «эсхатос», что значит «последний», а также «конец», «крайний предел». В самом общем смысле эсхатология-это учение о «последних вещах», о конечных судьбах мира и человека.
В Священном Писании говорится о «последних временах» (Ис. 2, 2; Дан. 8, 19) и о «последних днях» (или «последнем дне»-Иов. 19, 25; Ин. 6, 39). Говорится и о том, что наступит великий «День Господень», когда Бог совершит Свой суд над миром, отступившим от Него.
Отсюда первый смысл эсхатологии: бытие этого мира во времени,-мира, который создан Богом из ничего в результате Его творческого акта, и который будет иметь завершение, а вместе с ним завершится и Домостроительство нашего спасения.
В результате грехопадения человек отпал от Бога. Однако Бог, богатый милостию, не презрел Свое творение и все совершил нас ради и нашего ради спасения-вплоть до того, что «отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3, 16). Эта вечная жизнь, уготованная верным Христовым, наступает уже после эсхатологического завершения бытия «мира сего». В Никео-Цареградском Символе веры эта эсхатологическая истина выражена в форме упования каждого христианина: «Чаю воскресения мертвых и жизни будущего века».
Эти слова указывают на два будущих эсхатологических события. Во-первых, все умершие восстанут из мертвых «в последний день»; и, во-вторых, откроется «новый век», новый преображенный мир, насельниками которого станут все, кто обрел спасение во Христе.
А между этими событиями-Суд Божий над старым миром. Символ веры говорит о Втором пришествии Господа Иисуса Христа. Если Его первое пришествие было «в образе раба», то второе будет «со славою», чтобы судить живых и умерших. Господь придет снова, чтобы воцариться в новом мире, и Царству Его не будет конца. Так, завершающий историю День Господень становится началом невечернего дня, а эсхатологический конец мира есть начало бесконечного Царствия Христова.
Таким образом, если мы будем рассматривать бытие этого Богозданного мира с точки зрения Священной истории, то эсхатология указывает на последнее событие в череде определяющих ее последовательных событий: творение-грехопадение-искупление-суд. Второе пришествие Христа Спасителя завершает историю этого мира и открывает новую метаисторическую реальность.
Однако с богословской точки зрения невозможно ограничиться лишь «историческим» пониманием эсхатологии, ибо у нее есть и иной смысл.
Обратившись к свидетельству первоверховного апостола Петра, мы увидим два, на первый взгляд, противоречивых утверждения.
С одной стороны, в своем Втором послании он говорит о «последних днях», имея в виду «день Суда», наступление «дня Господня»-«пришествие дня Божия, в который воспламененные небеса разрушатся и разгоревшиеся стихии растают» (2 Пет.?3,?10;?12). Здесь же апостол говорит об обетовании «нового неба и новой земли, на которой обитает правда» (2 Пет. 3, 13).
А с другой стороны-что говорит апостол Петр в день Пятидесятницы? Чтобы истолковать присутствующим смысл Сошествия Святого Духа, он приводит ветхозаветное эсхатологическое пророчество. Это слова пророка Иоиля о грядущем наступлении дня Господня, великого и страшного, когда Бог излиет от Духа Своего на всякую плоть (Иоил. 2, 28; Деян. 2, 17). И в данном случае «последними днями» апостол именует время излияния преизобильной благодати Духа Святого на начальную Церковь апостолов и учеников Христовых.
Как же примирить это видимое противоречие апостольского свидетельства? Оно примиряется тогда, когда мы в одном видении объединяем оба смысла христианской эсхатологии-«исторический» и тот, который открывается в благодатном духовном опыте Церкви.
И тогда эсхатологическим возвещением является само Евангелие Господа нашего Иисуса Христа, то есть благовестие о пришествии в мир Спасителя. «Последний»-это Христос. Так, в книге тайнозрителя, апостола и евангелиста Иоанна Богослова, о Христе говорится, что Он есть Первый и Последний («протос» и «эсхатос»), Который был мертв, и се, жив (Откр. 2, 8). И Сам Господь говорит: Я есмь Альфа и Омега… Который есть и был и грядет, Вседержитель (Откр. 1, 8).
Таким образом, «последние времена»-это, прежде всего, та полнота времен (Гал. 4, ?4), когда является Сын Божий, который в Воплощении становится Сыном Человеческим. А значит-и истинным Богопомазанным Царем.
С пришествием Царя-Христа приходит и Царство Божие. В первый раз оно приходит не приметным (Лк. 17, 20) для внешнего мира образом. Более того, мир отвергает Христа как Спасителя и Искупителя. Но Царство Божие находит место внутри каждого ученика и последователя Христова, среди нас, христиан (Лк. 17, 21).
С этой точки зрения «последнее время»-это время искупительного деяния Сына Божия и создания Церкви Христовой на камне апостольского исповедания. Так, апостол Петр говорит: «Не тленным серебром или золотом искуплены вы от суетной жизни, преданной вам от отцов, но драгоценною Кровию Христа как непорочного и чистого агнца, предназначенного еще прежде создания мира, но явившегося в последние времена для вас» (1 Пет. 1, 8-20).
В то же время воцарение Бога в Церкви еще не есть победа Царства Божия во всем мире. Церковь есть присутствие Царства Божия на земле, но «мир сей»-в евангельском смысле этого понятия-остается вне Церкви. Мир, который «во зле лежит», в котором царствует грех и побеждает тление,-этот мир пребывает в ожидании конца, завершения своей истории. Именно в этом мире должен явиться антихрист. Однако в Церкви, которая пребывает в этом мире, царствует Спаситель Христос.
Пришествие Христово часто обозначается словом «парусия», которое означает одновременно и «присутствие» и «пришествие». Это слово удачно выражает двойной смысл христианской эсхатологии.
Эсхатологическая эпоха в истории мира начинается уже с первым пришествием Христа. Наступают те «последние времена», которые суть не что иное, как в ремя Церкви, время ее миссии в мире. Ибо после Своего Вознесения Господь не оставляет Свою Церковь. Давая ей заповедь о проповеди «даже до края земли», Он дает и обетование Своего присутствия: «И се, Я с вами во все дни до скончания века» (Мф. 28, 20).
Другими словами, Церковь живет и совершает свое служение во «временном промежутке» между двумя пришествиями Спасителя. И для самой Церкви Второе пришествие Христово не является радикально новым событием. Ибо Церковь в духовном отношении пребывает уже в конце времени мира, уже со Христом.
Это пребывание Церкви не только в историческом, но именно в эсхатологическом времени особенно ясно выражено в евхаристической молитве, совершаемой во время Божественной литургии. В этой молитве мы вспоминаем, то есть осознаем и всегда заново переживаем, все дело нашего спасения: Поминающе убо спасительную сию заповедь (то есть заповедь о совершении Вечери Господней) и вся, яже о нас бывшая: крест, гроб, тридневное воскресение, на небеса восхождение, одесную седение, второе и славное паки пришествие, Твоя от Твоих Тебе приносяще о всех и за вся, Тебе поем…
Это воистину эсхатологический текст, в котором нарушена обычная логика времени. Ибо Церковь устремлена в будущее, которое уже для нее наступило, которое она уже переживает. Об этом свидетельствует и диалог священнослужителей во время литургии: Христос посреди нас!-И есть, и будет!
Издревле христиане, исполненные веры и упования, с радостью ожидают Второго пришествия своего Господа и Спасителя, в надежде на «жизнь будущего века». О грядущем Втором пришествии Спасителя в Священном Писании говорится таинственно и прикровенно. И говорит об этом не только апостол и евангелист Иоанн Богослов в своей книге Откровения, но и Сам Господь в Евангелии, в так называемом «малом апокалипсисе» (глава 13 Евангелия от Марка).
«О дне же том, или часе, никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, но только Отец» (Мк. 13, 32). А потому и главная заповедь, которую нам дает Спаситель в связи с пророчеством о Конце, такова: «Смотрите, бодрствуйте, молитесь, ибо не знаете, когда наступит это время» (Мк. 13, 33).
Как нам следует относиться к так называемым эсхатологическим ожиданиям, которые время от времени усиливаются в народе Божием? Как таковые они являются просто проявлением христианской веры, в том числе веры в то, что Господь грядет со славою и потому непременно наступит конец мира и истории. «Се, Жених грядет в полунощи, и блажен раб, Егоже обрящет бдяща». И нередко в истории Церкви о приближении Конца этого мира и Суда Божия возвещали умудренные благодатью Духа Святого подвижники-так же, как это делали древние пророки и апостолы Христовы.
Но почему святые напоминали и напоминают нам об этом? Не потому ли, что, пройдя длительный искус, они научились пребыванию в постоянном трезвении и бдении, то есть-всевременному предстоянию Господу Иисусу Христу? Именно опыт единения с Богом в непрестанной молитве позволяет святым с особой остротой видеть зло этого мира и его апостасию.
Однако видеть обреченность этого мира и зло, которое в нем действует,-это не то же самое, что предаваться «апокалиптическим настроениям». Тем более, бодрственно ожидать Второго пришествия Спасителя, Который придет «как тать в нощи» (2 Пет. 3, 10),-не то же самое, что напряженно ожидать пришествия антихриста.
К сожалению, есть и такие христиане, для которых более важным, чем духовное бодрствование, является поиск знамений Конца истории, якобы уже приближающегося на их глазах. Их духовное зрение обращено не столько ко Христу, царствующему в Своей Церкви, сколько к грядущему антихристу. Для них Христос-или в прошлом, или в будущем, а в настоящем-«апокалиптические ожидания», а лучше сказать-страхования. Это односторонняя, а потому искаженная эсхатология, искажающая духовное устроение ее приверженцев.
По святоотеческому учению, «мир сей»,-это прежде всего греховные страсти, восстающие на душу и тело христианина и воюющие против его веры и упования. И, увы, не только Царство Божие, но и греховный мир сей «внутрь нас есть». Именно наша греховность и приверженность миру сему заставляет нас страшиться наступления последнего Суда. Ибо «дружба с миром есть вражда против Бога» (Иак. 4, 4).
Но, с другой стороны, наша вера обращена к Тому, Кто сказал: «Мужайтесь: Я победил мир» (Ин. 16, 33). Вспомним первых христиан, которые с радостью и упованием ожидали скорого пришествия Христа, восклицая: «Ей, гряди, Господи Иисусе!» (Откр. 22, 20). Правильное духовное устроение-это радость о Воскресшем Господе и о дарах Его благодати, подаваемых в Церкви Христовой, которую никогда не одолеют врата ада (Мф. 16, 18).
Говоря светским языком, можно сказать, что христианская эсхатология оптимистична. Но в то же время этот оптимизм не имеет ничего общего с прекраснодушием и самоупокоенностью. Ибо тех, кто утрачивает веру и коснеет в грехе, ждет нелицеприятный Суд Божий.
Эсхатология говорит о «последних вещах», то есть о завершении, а лучше сказать-о свершении мира. Это свершение есть одновременно дело Божие и дело человеческое. Ибо мы не можем обрести спасение без Бога, но и Бог не может спасти нас-без нас самих.
А потому эсхатология говорит нам и о том, каким должно быть наше отношение к миру, в котором мы живем и совершаем свой духовный путь.
Мир как космос, как жизненное пространство человека, несмотря на его искаженное состояние, не чужд христианам. Мы не должны бежать от мира, в который пришел Сын Божий ради его спасения. Именно в мире Церковь, которая есть Тело Христово, имеет свою миссию. Это миссия просвещения и освящения мира. «Не молю, чтобы Ты взял их из мира,-говорит Спаситель о Своих учениках в Первосвященнической молитве,-но чтобы сохранил их от зла» (Ин. 17, 15). Христиане не должны погружаться в «апокалиптические ожидания» скорого Конца истории, забывая о своем долге и призвании в истории этого мира.
В ходе заседания были подведены итоги первого семестра 2018/2019 учебного года и принята резолюция относительно поддержки позиции священноначалия Русской Православной Церкви в связи с посягательством Константинопольского Патриархата на каноническую территорию Украинской Православной Церкви Московского Патриархата.
В работе собрания приняли участие ректор Минской духовной семинарии архиепископ Новогрудский и Слонимский Гурий, секретарь Ученого совета протодиакон Георгий Пшенко, заведующий кафедрой церковной истории протоиерей Александр Романчук и проректор по научной работе доцент А.В. Слесарев.